"Загадка женственности"[«The Feminine Mystique»] - Бетти Фридан

В другом предместье женщины, учившиеся в колледже, смогли найти применение своим способностям в консультационных центрах психотерапевтической помощи, особенно когда это движение только зарождалось. Они, конечно, не принимали участия в лечении, но на ранних этапах вели всю организационную работу и возглавляли семинары для родителей. Теперь, когда «обучение семейной жизни» поставлено на профессиональную основу, руководство центром и семинарами осуществляется специалистами из города, имеющими степени магистров или докторов. Очень немногие из женщин, «нашедших себя» в работе консультационного центра, пошли дальше по этому пути и сами получили ученые степени по этой специальности. Большинство бросило работу, когда почувствовало, что она слишком серьезно затягивает их и может заставить распрощаться с ролью домохозяйки.

Однако, хотим мы этого или нет, именно деятельность, несовместимая с загадкой женственности, может помочь женщине полностью реализовать свои способности и занять свое место в обществе, оставаясь женой и матерью: это неизменная преданность искусству, науке, политике или какой-либо другой профессии, ставшей делом жизни. Такая деятельность не связана с конкретной должностью или местом. Формы ее могут варьироваться от года к году — это может быть и полная ставка, и полставки, применение своих профессиональных навыков в серьезной общественной работе и учеба в целях дальнейшего совершенствования в период беременности и кормления ребенка, когда работа на полную ставку невозможна. Но это должна быть непрерывающаяся нить, силу и упругость которой обеспечивают работа, учеба и контакты в данной области, не зависящие от вашего места жительства.

Я встречала женщин, посвятивших себя серьезному делу. Они не страдали от проблемы без названия. Они освободились от образа домохозяйки. Но не нужно думать, что искусство, музыка или политика могут сами по себе чудесным с образом решить проблему тех женщин, которые не хотят или не могут серьезно ими заняться. На первый взгляд искусство кажется идеальным занятием для женщины. Ведь им можно заниматься дома. Оно не засушивает женщину, уживается с понятием женственности и открывает бесконечные возможности для роста и развития, как будто бы не требуя от женщины соревнования с коллегами по профессии. Но я заметила, что если женщины, занимающиеся живописью или керамикой, не стремятся стать профессионалами — а это значит получать деньги за работу, обучать других, быть признанными коллегами по профессии, — рано или поздно они бросают занятия; рисование по воскресеньям, лепка от нечего делать не помогают обрести себя, так как они никому (кроме себя) не нужны. Любитель или дилетант, чью работу никто не стремится увидеть, услышать, прочитать или купить, никогда не займет настоящее положение в обществе, никогда не станет полноценной личностью. Последнее будет наградой для тех, кто сделал усилие, приобрел знания и умения и стал профессионалом.

Конечно, на пути к получению профессии встает много мелких, бытовых препятствий. Однако эти препятствия кажутся непреодолимыми лишь тем женщинам, которые все еще находятся в плену ложных дилемм и комплекса вины, порожденных мистификацией женственности, или тем, кто «мечтает» изменить жизнь, но не хочет делать никаких усилий. Всюду, где бы я ни была, женщины рассказывали мне, что самым трудным для них было впервые решиться пойти в бюро по найму, или подать заявление с просьбой об аттестации в должности учителя, или договориться о встрече с бывшими коллегами по работе. Просто диву даешься, насколько разнообразны причины, которые выдумывает себе женщина, чтобы не поехать на биржу труда или не писать заявление о приеме на работу.

Одна домохозяйка из предместья, работавшая раньше в газете, была уверена, что после такого большого перерыва ее не возьмут обратно. И потом, она, конечно, не могла оставить детей без присмотра (хотя ее дети целый день проводили в школе). Но когда она наконец решилась пойти работать, она нашла прекрасную работу по специальности, только два раза съездив в город. Другая женщина, в прошлом психотерапевт, оказывавшая психотерапевтическую помощь в центре социальной защиты, твердила, что она не может позволить себе платную работу, только общественную, выполнение которой сама сможет планировать, потому что дома у нее нет прислуги. Однако если бы она наняла прислугу, последовав примеру многих соседей, то смогла бы проверить свои способности на достойной ее работе. Было ясно, что она боится такой проверки.

Большинство домохозяек бросают общественную работу или любительские занятия искусством в тот момент, когда необходим следующий шаг — к профессионализму. Лидер Ассоциации родителей и учителей не захотела баллотироваться в совет школы. Руководительница Лиги женщин-избирательниц не решилась перейти на работу в свою политическую партию. «Женщин все равно не допускают к выработке политической линии, — объяснила она. — А наклеивать марки мне неинтересно». Понятно, что для того, чтобы, преодолев предрассудки мужчин в жесткой конкурентной борьбе с ними, добиться доступа к выработке политики, нужно очень большое усилие. Гораздо легче сказать, что тебя недооценивают и притесняют.

Некоторые работающие женщины остаются тем не менее в плену традиционного женского взгляда на жизнь. Я разговаривала с двумя такими женщинами: обеим было скучно сидеть дома, поэтому они пошли работать в один и тот же научно-исследовательский институт. Им нравилась их творческая работа, их быстро повысили в должности. Но им было уже за тридцать, обе были десять лет замужем, а получали очень мало. Одна из женщин, отлично сознавая, какое будущее открывает перед ней ее работа, чтобы не бросать ее, тратила почти всю свою зарплату на приходящую три раза в неделю домработницу. Другая, считавшая, что ее работа имеет смысл только для «пополнения семейного бюджета», не собиралась тратить заработанные деньги на прислугу. Она также не хотела просить мужа и детей помочь ей по хозяйству и не считала нужным заказывать продукты по телефону или отдавать белье в прачечную, чтобы сэкономить время. В результате через год она выбилась из сил и вынуждена была бросить работу, в то время как первая женщина, взявшая домработницу, теперь, в свои тридцать восемь лет, является одним из ведущих специалистов института, получая зарплату, значительно превышающую ту сумму, которую она платит прислуге. Вторая женщина, после двух недель «отдыха», опять впала в отчаяние. Но она вбила себе в голову, что, сидя дома, она не будет чувствовать себя «виноватой» перед мужем и детьми.

Идиллическое представление о счастливой домохозяйке, занимающейся творчеством (живописью, скульптурой, музыкой) дома, — ««это одно из заблуждений, порожденных мифом о женском предназначении. Действительно, некоторые работают дома; но если это делает муж, его жена старается не мешать ему и того же требует от детей. Женщине в этом отношении гораздо труднее; если она серьезно относится к своей работе, она вынуждена или искать уединенное место вне дома, или оставаться дома, но с риском превратиться в монстра, требующего от мужа и детей ее не беспокоить. Дома внимание женщины постоянно раздваивается между работой и заботами по хозяйству, ей трудно сосредоточиться. Серьезная работа с девяти до пяти среди своих коллег, совершенно отличающаяся от домашней, не требует такой самодисциплины и в то же время спасает от одиночества. Женщина, занимающаяся любимым делом без отрыва от домашнего хозяйства, лишена профессионального общения, деловых связей и других преимуществ работы в коллективе.

Женщина должна сказать решительное «нет» мифу о женском предназначении, только тогда она сможет осознанно сделать усилие, которого требует серьезная профессиональная работа. Ведь миф существует не только в теории. Очень многие практически заинтересованы в том, чтобы женщины в графе «род занятий» писали: «Домохозяйка». Как бы долго женские журналы, социологи, специалисты в области образования, психоаналитики еще ни думали над тем, как исправить ошибки, порожденные мистификацией женственности, женщина должна приступить к их исправлению немедленно, преодолевая предрассудки, ложные страхи и выдуманные дилеммы, исходящие от мужа, друзей и соседей, возможно, от ее священника, пастора или раввина, или детсадовского воспитателя ее ребенка, или доброжелательного психотерапевта, или от ее собственных ничего не подозревающих маленьких детей. Ведь повсюду она встречает сопротивление.

Однако теперь даже традиционное сопротивление со стороны церкви скрывается под маской психотерапии. Женщинам из католической и ортодоксальной еврейской среды нелегко расстаться с образом домохозяйки; он канонизирован их религией, семейным укладом, привычным им и их мужьям с детства, догматическими представлениями о браке и материнстве, проповедуемыми их церковью. Примером того, с какой легкостью церковь облачает свои догмы в психологические одежды, может служить следующий «Примерный план дискуссий, рекомендуемый супружеским парам», выпущенный отделом семьи и брака при архиепископе Нью-Йорка. Трем или четырем приглашенным в качестве экспертов супружеским парам после репетиции со «священником— председателем собрания» предлагается поднять вопрос: «Подрывает ли работающая жена авторитет мужа в семье?»